ЗАМЕТКИ О РУССКОЙ БЕЛЛЕТРИСТИКЕ
"Аполлонъ", No 5, 1909
В. Башкинъ. Разсказы т. I, СПБ. Изд. "Обществ. Польза". 1909, ц. 1 р. Т. II. изд. "Звено" 1910, ц. 1 р.
А. Федоровъ. Мщенье, драма въ 1 д., въ Стихахъ. Изд. Аверьянова. 1910, ц. 40 к.
Мстиславлевъ. Не для толпы. СПБ. 1910, Ц. 1 р.
Намъ бы не хотелось говорить дурно о недавно скончавшемся Башкине, но о его читателяхъ и почитателяхъ сказать можно и должно. Перелистывая внимательно книги Башкина, напрягаешь напрасно свое воображенiе, чтобы представить себе людей, которые зачитывались бы этими разсказами. Такъ, просматривая корресподенцiи изъ какой-нибудь Вятки, где разсказывается о томъ, что тамъ въ настоящее время, 1-го февраля 1910 г., совершено въ глухой деревне жертвоприношенiе идоламъ, говоришь себе не можетъ быть, не верю!
"массъ", что для собственнаго удовольствiя влечетъ ихъ къ чтенiю, услаждавшему еще нашихъ дедовъ? и притомъ -- когда дело идетъ не о произведенiяхъ неувядающихъ генiевъ, а о рядовомъ, злободневномъ чтенiи! Неужели Ив. Ив. "все такъ же играетъ на скрипке?"
Намъ безконечно дорогъ нежный и меланхолическiй талантъ Ант. Чехова, но отъ такъ называемой "чеховской школы" упаси насъ, Боже! Чеховскаго въ ней только то, что такъ писать могли бы чеховскiе герои для соответствующихъ читателей, но хотелось бы думать, что за эти 30 летъ даже земскiе врачи и акушерки какъ-нибудь изменились. Или же чтенiе книгъ, подобныхъ разсказамъ Башкина, есть своего рода аскетическая дисциплина интеллигентскаго фанатизма, какой-то гипнозъ? Во всякомъ случае, въ этомъ, право, есть что-то глубоко непонятное. Самъ Башкинъ тутъ не причемъ, разумеется, какъ не виноватъ деревянный кереметь, которому теперь стали бы приносить жертвы... Можетъ быть, этотъ сонъ стряхнется самими "эпигонами Чехова"? Такъ, безтактный и развязный некрологъ г. Арцыбашева въ "Нов. Ж. для всехъ" несколько иначе освещаетъ творчество ушедшаго товарища. Кстати, для самого г-на Арцыбашева мы бы не пожелали подобнаго некрологиста...
"Друкарь", изданномъ подъ редакцiей г. Телешова, мы находимъ целую божницу кереметей, и имена Б. Зайцева и И. Бунина какъ-то растворяются, пропадаютъ въ общей массе Скитальцевъ, Вересаевыхъ, Серафимовичей, Чириковыхъ, Телешевыхъ и др. Съ историко-литературной точки зренiя наиболее интересны "Воспоминанiя" Н. Златовратскаго. Не такъ плоха и пьеса Н. Крашенинникова -- "Плачь Рахили", достаточно простая и выразительная. Очерки Іудеи И. Бунина не достигаютъ описанiй не только Лоти, но даже Евг. Маркова и подходятъ скорее къ стилю Мордовцева или даже Немировича-Данченко. Въ стихахъ И. Бунинъ Стремится къ очень умеренному парнассизму Фр. Коппэ.
Къ манере этого же французскаго поэта стремится, повидимому, и г. Федоровъ въ своемъ эпизоде изъ жизни Бенвенуто Челлини "Мщенiе". Но если пьесы Коппэ намъ кажутся холодными и недостаточно мастерскими, чтобы этотъ холодъ былъ оправданъ, то русскiй подражатель Коппэ имеетъ еще менее правъ на снисхожденiе. По замыслу пьеса напоминаетъ "Флорентинскую трагедiю", по форме -- Коппэ, стихъ тяжелъ и непрiятенъ,местами комично неуклюжъ:
"Ну, мы теперь одни. Что скажешь, Катерина? Ты -- генiй! ты -- герой! ты -- истинный мужчина!" Намъ кажется, что между г. Федоровымъ и публикой такого дiалога не могло бы быть.
"Не для толпы". Не потому мы сомневались, что книги "для толпы" особенно ценили бы, а потому, что подобныя заявленiя всегда соединены съ известной претензiей. Но прочитавъ несколько страницъ, мы тотчасъ же убедились, что эта книга действительно -- не для толпы, что ея рыцарски-монархическiй духъ не позволитъ ей сделаться популярной во многихъ кругахъ и что нужно известное гражданское мужество, чтобы написать такiя сцены изъ французской революцiи, какъ пьеса "За старые заветы". Насъ прiятно удивила точность, сдержанность, даже некоторая сухость языка, расцветающаго только тамъ, где, по ходу действiя, стиль приближается къ ораторскому. Но и въ этихъ случаяхъ языкъ г. Мстиславлева не теряетъ своей чистоты и трезвости. Вообще пьеса "За старые заветы" намъ кажется заслуживающей вниманiя и внушаетъ надежды. Разсказы изъ современности значительно слабее, такъ какъ тотъ же рыцарски романтическiй духъ, перенесенный въ наши дни, кажется неправдоподобнымъ и несколько фальшивымъ. Притомъ въ описанiяхъ природы и психологiи действующихъ лицъ не избегнуты известныя клише, хотя языкъ продолжаетъ оставаться простымъ и не лишеннымъ суховатаго изящества.
М. Кузминъ.