Поиск по творчеству и критике
Cлово "COLLAGE"
Входимость: 3. Размер: 77кб.
Входимость: 1. Размер: 82кб.
Входимость: 1. Размер: 87кб.
Входимость: 1. Размер: 144кб.
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Входимость: 1. Размер: 54кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 77кб.
Часть текста: От тети обещанного письма об деле не было. Нувель и Сомов лежали на открытом окне, будто поджидая меня. Потом пришел Бакст, читали дневники, Бакст преинтересно рассказывал об Испании, говорили о милом XVIII в., об Ивановых, хотели завтра прийти смотреть Вячеслава к Чернышеву мосту. Из окна Нувель нам крикнул: «Не сговаривайтесь», и Сомов с жестами любовн<иков->заговорщиков из комических балетов молча объяснялся со мною. На Гороховой была драка, чел<овек> 8, камнями. 2_____ Почему-то мне очень грустно и не хочется ничего делать: ни мести, ни убирать, ни есть, ни пить, так бы и жил в пыли, и это очень противно. И потом, я не знаю, ехать мне или не ехать, всегда такое же положение вещей, и мне кажется, что наступил момент, когда нужно ехать. Вяч<еслав> Ив<анович>, м<ожет> б<ыть>, от любви, но меня явно преследует, ревнует ко мне других, к несчастью, даже без повода. Утром зашел к Саше, он чистил птиц, жена была на рынке, девицы уехали на осмотр с прислугой, почему-то в пятницу, а не завтра {261} . Он был как-то еще суше, чем все это время, так что я даже, собираясь сейчас же почти уходить, заметил ему...
Входимость: 1. Размер: 82кб.
Часть текста: меня за душевное, чувствительное отношение, простоту и ласковость. Приехавши домой, застал тетю читающей с детьми «Недоросля», напился с нею чаю и поехал к Сологубу. Проезжая набережной, меня обуяла тоска: Павлик отошел куда-то, на Сомова, несмотря на всю мою любовь и влюбленность, надежда плоха из-за его недоверия; безденежье, — все снова влечет к смерти: отчего это? У Сологуба были В<ячеслав> Ив<анович>, Юраша, Городецкий, Годин, Уманов-Каплуновский с женой, Кондратьев, который мне довольно понравился, Гржебин и Копельман. Было неплохо, и даже смеялись. Городецкий нашел, что я со стрижеными усами — страшен, Иванов же — plus troublant, inquiéte [171] , пикантнее {366} . Ехали втроем. Так я и не видел Сомова. Гржебин говорит, что он хочет свести нас во вторник, — что-то из этого выйдет? Приехавши в половине третьего, долго не тушил свечи и лежа думал и плакал, что не был в балете с Сомовым, совсем не мог заснуть, пока не встал и не написал ему письма, не...
Входимость: 1. Размер: 87кб.
Часть текста: и новый номер музыки к «Весне». Сережа на суд Гафиситов не пошел. К Ивановым пришел Юраша, которого насилу удалось спровадить. Издания Ивановых выйдут в очень скором времени, но мне не хочется причисляться к «яровым» поэтам. Мне было очень весело, я все танцовал, Диотима спросила о моей радости и сказала, что она знает, первая буква «С», вторая «У», что она со мной говорила на извозчике о нем после первого вечера у Коммиссарж<евской> и тогда же предположила; потом слышала, что он был у меня, что «Весна» посвящается ему, о чем не без некоторого негодования сообщил ей Городецкий, потом моя радость — и вот она все знает. Сначала судили Сережу и Renouveau; к первому отнеслись довольно строго и по заслугам, раз он сам не дорожит, не стремится и не проникся до того, что мог не пойти просто потому, что боялся скуки и гнева Диотимы. Второй вывернулся. Были в костюмах, но диваны слишком далеки. Предложили новых: Гофмана, Сабашникову и Судейкина. Сомов говорил, что думает и верит, что я буду продолжать его любить, но секретничает о чем-то с Renouveau о предосудительном, за что я сержусь на Вальтера Федоровича. Городецкий написал отличные стихи. 2_____ Сегодня я узнал сладость нового первого поцелуя тайком. Поцелуи Сомова были несколько обесценены Гафизом, поцелуи Павлика и других как-то сразу были не первыми, а теперь в столовой, между гостиной, где говорили гости, и коридором, где шел Феофилактов, смотря, улыбаясь, друг на друга, мы вдруг сладко и долго поцеловались, боязливо и нежно. Фразы были какие-то приторные и ничтожные, что-то вроде: «Неужели вы меня любите?», «Какая радость» и т. д., но я не помню такого впечатления первости и настоящей комедии любви, как вчера. Утром неожиданно приехал Павлик, не взятый на...
Входимость: 1. Размер: 144кб.
Часть текста: черновики, обширные эпистолярные комплексы, ноты, выписки из разных книг. Теснейшим образом Кузмин был связан со всей культурой начала века и двадцатых годов. Без обращения к его имени не обходятся исследователи творчества Блока, Брюсова, Вячеслава Иванова, Гумилева, Ахматовой, Мандельштама, Хлебникова, Цветаевой, Пастернака, Маяковского, Вагинова, обэриутов {1}; оно непременно будет присутствовать в биографиях Сомова, Судейкина, Сапунова, Мейерхольда, в описаниях самых различных театральных предприятий. Включая имя Кузмина в перечисленные ряды, мы непременно увидим рефлексы соседствующих явлений и на его собственном творчестве, на его собственной жизни. Одним словом, материалов для изучения и осмысления, как кажется, более чем достаточно. И все же любой ученый, берущийся писать о Кузмине, обязан, хотя бы и не произнося этого вслух, признать, что очень и очень многого он еще не знает. Своеобразным символом загадок жизненных стал надгробный камень, где указана неверная дата рождения, а загадок творчества - судьба произведений, писавшихся в тридцатые годы, от которых до нас не дошло буквально ничего. И при этом следует помнить, что личность и творчество Кузмина связаны между собою на редкость тесно даже для той эпохи, в которую он жил и которая настаивала на единстве жизни и поэзии. Детские и юношеские увлечения, известные только самому поэту перипетии жизни, вкусы и пристрастия, прихотливые изгибы настроения создают особую атмосферу всего творчества. Читатель и исследователь должны принять это как аксиому. Не зная подробностей, всякий читающий Кузмина оказывается поставлен в положение его доверенного...
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Часть текста: Edifiante De Mes Commencements Histoire Edifiante De Mes Commencements 1906 Я родился 6 октября 1875 года в Ярославле и был предпоследним сыном большого семейства. Моему отцу при моем рожденье было 60 л<ет>, матери — 40. Моя бабушка со стороны матери была француженка по фамилии Mongeaultier и внучка франц<узского> актера при Екатерине — Офрена. Остальные — все были русские, из Яросл<авской> и Вологодской губ<ерний>. Отца я помню в детстве совсем стариком, а в городе все его принимали за моего деда, но не отца. В молодости он был очень красив красотою южного и западного человека, был моряком, потом служил по выборам, вел, говорят, бурную жизнь и к старости был человек с капризным, избалованным, тяжелым и деспотическим нравом. Мать, по природе, м<ожет> б<ыть>, несколько легкомысленная, любящая танцы, перед свадьбой только что влюбившаяся в прошлого жениха, отказавшегося затем от нее, потом вся в детях, робкая, молчаливая, чуждающаяся знакомых и, в конце концов, упрямая и в любви и в непонимании чего-нибудь. В Ярославле я прожил года полтора, после, чего мы все переехали в Саратов, где я и прожил до осени 1884 года, когда отец, оставленный за штатом, переехал, по просьбе матери, всегда стремящейся к своей родине — Петербургу, в Петербург. В Саратове я начал гимназию. Из первого детства я помню болезнь, долгую-долгую, помню лежанье на большой двуспальной кровати, мама смотрит на меня, и...
Входимость: 1. Размер: 54кб.
Часть текста: на дежурство; я, наконец, перестану верить в эти дежурства. Звал меня завтра к себе в 3 ч.: вот и увижу его «порог». Мне было очень грустно, что не пришел Кузнецов и Сомов, но вечер несколько меня развеселил. Павлик говорил, что Шурочка вернулся из-за границы; в театре вчера он не был, я почти уверен, что у него есть другие приключения, только почему он их не рассказывает? 2_____ Чудный день. Ходил на почту. Там заказные письма принимает прелестный чиновник, нужно чаще посылать заказную корреспонденцию. Заходил к Казакову и к Макарову говорить об иконах; проехал к Павлику; он дома, только что встал с головной болью, в туфлях и рубашке. Маленькая комната; на окне, выходящем в сад, цветы: чайная роза, бегония, герань; над комодом карточки: он в детстве, товарищи, Давид М<икел>анжело и открытка с Dominiqu’ом. Везде платья, галстухи, рубашки. Он сходил за вином и сыром, держался хозяином, оставлял обедать; при мне пришли от прачки со счетом, и Павлик держался как большой мол<о-дой> человек. Его брат, 29 л<ет>, живет в Москве с мальчиком, другой, 19 л<ет>, тоже грамотный, только младший, — нет. Несмотря на мое абсолютное безденежье, на свою головную боль, он был очень нежен. Я перечитывал свои летние письма, трогательные литании. Получил телеграмму от Юши: «Quelle adresse?» {335} . Слава Создателю! После обеда пошел к Чичерину, вышли с Варей и Сережей и дружественно беседовали. Чичерин играл «Май<скую> ночь» {336} своей жене, которая вязала шерстяное одеяло. При мне обедали. Заехал к Ивановым; Диотима была одна, Городецкий уезжает, Эль-Руми завтракает у Аничкова. Потом пришел и он; у Аничкова, где были Щеголев, Анд<рей> ...