Кузмин Михаил: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "1986". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 3. Размер: 126кб.

Часть текста: 8 деньги мы уже истратили. Жалко мне Юр. до слез, всегда, когда ни взгляну на него. 3. Мой выход из хроники Юр. жизни, да и вообще жизни благодаря болезни и дому отдыха. Отвычка от моего участия в жизни. Это самое ужасное. Мне какой-то пенсионный паек, 9 визит в богадельню. 4. Появление на нашем горизонте Бахрушина. Касается это, конечно, главным образом О. Н., 10 но и Юр. и меня. Хорошо еще и чуду подобно, что этот человек доступен более или менее высшим соображениям и не совсем примитивной психологии. Весна. Теперь все распустилось, и вид из окна похож на слепые обложки Головина, 11 все пространство сплошь заполнено зелеными узорами разных оттенков, через которые сарай, находящийся в 10 саженях, совершенно не виден. Но я имел удовольствие и радость наблюдать, как распускаются почки, растет трава, все прозрачно, ветки изящны (рисунок против колорита). Впечатление выздоровления навсегда связано с этой весной и даже люди, с которыми я грелся на солнышке, вроде композитора Житомирского. 12 Он человек степенный и не особенно талантливый, похож на Левика 13 и Сторицына, 14 но связан у меня с почками, цветами вишни и пением зяблика, и дождем. Помню, как мы бродили с Юр. к станции через ручьи, где рос первый цветочек. Юр. радовался моему выздоровлению и сам поправлялся. Теперь дом отдыха как-то выдохся. У всякого занятия, вещи есть свой предел, продолжив который, вроде как "пересидишь" в гостях. Всякое. Я совсем уже не думаю о своих писаниях, даже о необозримых переводах. Но вот хотелось бы кончить "Чудеса" и написать "Веронику". 15 Я так долго с ней ношусь, что напишу ее очень быстро, вроде "Смерти Нерона", 16 или буду писать всю жизнь. Как смешно -- "всю жизнь". Что это для меня означает: год, три дня...

Входимость: 3. Размер: 71кб.

Часть текста: отделения (для солидных покупателей). К. Чуковский -- трубочист. Репин -- ассенизатор -- трусит на лошаденке, спиной к лошади. Ал. Блок -- присяжный поэт из немецкого семейства. Анна Ахматова -- бедная родственница. Н. Гумилев и С. Городецкий -- 2 дворника; Г. -- старший дворник-паспортист, с блямбой, С. Городецкий -- младший дворник с метлой. Анна Радлова -- игуменья с прошлым. О. Мандельштам -- водопроводчик -- высовывает голову из люка и трясет головой. Ф. Сологуб -- меняла. Ал. Толстой, С. Судейкин и еще кто-то (Потемкин?) -- пьяная компания -- А. Толстой глотает рюмку вместе с водкой за деньги, Судейкин (хриплым голосом): "Мой дедушка с государем чай пил". Ю. Юркун -- конюх. А. Ремизов -- тиранщик. Г. Иванов -- модистка с картонкой, которая переносит сплетни из дома в дом. В. Дмитриев -- новобранец ("Мамка, утри нос!"). Митрохин -- Пелагея ("Каково?"). Петров -- Дон Педро большая шляпа. Когда я стала бывать у К., 1 "посетители" были другие, большинство из них переменились потом. Бывал Чичерин (ст<арший> брат) -- высокий человек с высоким голосом, почти смешным. Говорил о музыке. Помню, рассказывал о своих собаках -- "Тромболи" и "Этна". Бывал "Паня" Грачев, 2 тогда очень худой (потом превратился в очень полного, Пантелеймона). Иногда играл в 4 руки с М<ихаилом> А<лексеевичем> Божерянов. -- Потом мы бывали в гостях у его бывшей жены, Иды, и ее подруги, Н. Н. Евреиновой 3 -- юристки, сестры Н. Н. Евреинова. Я встретила как-то у них доктора, кот<орый> рассказывал о последних днях Ленина. -- Также в гостях у самого Евреинова и его жены -- моей б<ывшей> подруги, Анны Кашиной 4 , -- где часто играли в petits-jeux, {Фанты (фр.). } и Мих. Ал. узнал меня по "желтой" чашке (он узнавал чашки, а я знала, что он любит розовый и желтый цвет). Бывали у Радловых -- на Васильевском острове, 5 тогда -- ходили всюду пешком. У них часто бывал Смирнов и Н. Султанова....

Входимость: 3. Размер: 21кб.

Часть текста: 1905/1906 -- Cheron G. The Diary of Mixail Kuzmin: 1905--1906 // Wiener Siawistischer Almanach. 1986. Bd. 17. S. 391--436. Дневник 1921 -- Кузмин М. Дневник 1921 года (Публ. Н. А. Богомолова и С. В. Шумихина): 1) Минувшее: Исторический альманах. Paris, 1991. Вып. 12. С. 423--494 (январь--май); 2) Там же. М.; СПб., 1993. Вып. 13. С, 457--524 (июнь--декабрь). Дневник 1931 -- Кузмин М. Дневник 1931 года / Вступит. ст., публ. и примеч. С. В. Шумихина // Новое литературное обозрение. 1994. No7. С. 163--204. Ежегодник -- Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома (Ленинград/Санкт-Петербург). ЖИ -- газета "Жизнь искусства" (Петроград/ Ленинград). Зв -- журнал "Звезда" (Ленинград/Санкт-Петербург). Записки -- Чуковская Л. Записки об Анне Ахматовой: 1938--1941. М., 1997. Т. 1. История -- Серков А. И. История русского масонства: 1845--1945. СПб., 1997. Калиостро -- Петров В. Калиостро: Воспоминания и размышления о М. А. Кузмине / Публ. Г. Шмакова//Новый журнал (Нью-Йорк). 1986. Кн. 165. С. 81--116. Лесман -- Книги и рукописи в собрании М. С. Лесмана: Аннотированный каталог. Публикации. М., 1989. Лившиц -- ШнейдерманЭ. БенедиктЛившиц: Арест, следствие, расстрел // Звезда. 1996. No 1. С. 82--126. ЛЛ -- газета "Литературный Ленинград" (Ленинград). ЛН -- Литературное наследство. ЛО -- журнал "Литературное обозрение" (Москва). МК 1995 -- Богомолов Н. А. Михаил Кузмин: Статьи и материалы. М., 1995. МК 1996 -- Богомолов Н. А., Малмстад Дж. Э. Михаил Кузмин:...

Входимость: 3. Размер: 176кб.

Часть текста: на север или на восток. Состояние у меня туповатое, но не болезненное. Окна во двор, всех и все видно. Подъезд с газоном, если бы было еще чище, подходило бы Юр. приходить. Юр. живет здесь с О. Н. как женатые, я пил у них чай, они были у сестры Степанова. Визит Степановых произвел сенсацию в доме. Юр. приходит и один. Даже гуляли в Тярлево вдвоем. Чудеснейшая дорога. Аллея с ручьем и французская дорога вдоль полотна, и волейболы на фоне серебряных ив. Пруд так грязен, что граждане старше 5 лет не рискуют купаться. Как-то тупо веду себя. Брился с удовольствием. Не занимался, как и в городе. В Всероскомдраме заплатили всего 80. Решил прошлое записывать в беспорядке, как кусочки, потом составлю. Колонистский пруд. 2 У Московского шоссе. Теперь тут селекционные поля с бумажками и ваткой, вновь насыпанное высокое полотно дальних поездов и дома отдыха. Длинный зеленый пруд в лугах и ивах. Потом широкие мызные дороги с ручьем сбоку луга и открытые холмики, и везде всё коровы и купающиеся ребятишки. Фриденталевская колония для немцев. Единообразные населенные дома немного empire (будто даже 40<-е> годы, хотя колония еще при Екатерине) розового, голубого, фисташкового цветов. Нелепого, вроде мещанского "Месяца в деревне", если <бы> он не был достаточно сам мещанским, и "Коварства и любви". 3 До сих пор живут все немцы. Зноско-Боровские. Очень чинное и даже чванное семейство из средних (потому и чванное); мать -- немка с какой-то экземой на лице. Папаша 4 похож на изображаемых Юр....

Входимость: 2. Размер: 41кб.

Часть текста: восхищались услышанным (но бывало, что и негодовали). После того как дневник был куплен Гослитмузеем, на долгие годы он оказался практически выведен из обращения, хотя формально никогда не находился в архивном «спецхране», и немногие допущенные к чтению исследователи почти никогда не могли представить себе текст во всей его целостности. Относительной популярностью пользовался лишь текст первой тетрадки, перепечатанный на машинке еще в двадцатые годы, да и то потому, что сохранилась его копия в другом архиве [1] , охранявшаяся не столь бдительно. Поэтому лишь отдельные сведения, содержащиеся в дневнике, были до начала девяностых годов известны историкам литературы и культуры. И вот теперь читатель, а прежде всего исследователь, получает в руки первый том полного текста многолетнего труда Михаила Кузмина. Казалось бы, остается лишь радоваться, что наконец-то есть возможность использовать сохранившиеся сведения о жизни поэта и его окружения на протяжении двадцати пяти лет — с 1905 по 1931 год… Однако сам по себе текст еще не является самодостаточным без серьезного истолкования, которое невозможно в рамках краткого предисловия, а требует целостных исследований и, может быть, даже монографий. Дело в том, что жизнь человека — а человека искусства в особенности — не может быть зафиксирована каким-то одним текстом, сколь бы обширен и откровенен он ни был. Автопортрет рисуется всей...

Входимость: 1. Размер: 45кб.

Часть текста: Алексеевича -- его ноты -- мои портреты -- (Ваши работы) -- наши любимые коллекционные "номера". Л. Д. Блок сказала мне как-то: "Я восхищаюсь Вашей энергией, Олечка! Я не ожидала ее от Вас. Я думала, что Вы только Сильфида..." Почти все наши друзья умерли, Юрочка. Ваша мама умерла весной 38 года. Она была без памяти. Похоронили ее на Волковом, на "Католической" дорожке. На похоронах было много народу. Pere Florant , 1 прекрасный доминиканец, приехал исповедовать ее за несколько дней до ея смерти. Отпевали ее в костеле на Ковенском. Ей положили в гроб букет сирени, стоявший в Алтаре перед Мадонной. Старенькая панна Каролина сказала мне: "Она очень, очень довольна". Комнату опечатали. Ек<атерина> Конст<антиновна> помогла мне вынести вещи -- тарелки, скатерти, белье. В хлопотах по похоронам помогли мне Тося и отец Шадрина Матвей Алексеевич. 2 Самым лучшим другом оказался Алексей А. Степанов. Хорошим другом был для меня Всеволод Петров. Катя и Дмитрий Прокоф. Гоголицын. Богинский. Очень...

Входимость: 1. Размер: 3кб.

Часть текста: Переселенцы Чужое солнце за чужим болотом Неистово садится на насест, А завтра вновь самодержавно встанет, Не наказуя, не благоволя. Как старомодно ваше платье, Молли! Как опустился ваш веселый Дик, Что так забавно говорил о боксе, Пока вы ехали на пакетботе! Скорей в барак! дыханье малярии С сиреневыми сумерками входит В законопаченные плохо щели, Коптит экономическая лампа, И бабушкина библия раскрыта... Как ваши руки, Молли, погрубели, Как выветрилась ваша красота! А ждете вы четвертого ребенка... Те трое - рахитичны, малокровны, Обречены костями осушать К житью неприспособленную местность. О Боже, Боже, Боже, Боже, Боже! Зачем нам просыпаться, если завтра Увидим те же кочки и дорогу, Где палка с надписью "Проспект побед", Лавчонку и кабак на перекрестке Да отгороженную лужу "Капитолий"? А дети вырастут, как свинопасы: Разучатся читать, писать, молиться, Скупую землю станут ковырять Да приговаривать, что время - деньги, Бессмысленно толпиться в Пантеоне, Тесовый мрамор жвачкой заплевав, Выдумывать машинки для сапог, Плодить детей и тупо умирать, Почти не сознавая скучной славы Обманчивого слова "пионеры"!.. Проспите лучше, Молли, до полудня. Быть может, вам приснится берег Темзы И хмелем увитой родимый дом... Апрель 1926 Примечания: «Литературная газета». 1967. № 12 / Публ. В. Н. Орлова по тексту, сохранившемуся в памяти И. А. Лихачева. См. об обстоятельствах появления этого текста: Петров В. Н....

Входимость: 1. Размер: 27кб.

Часть текста: К. Сомов. Портрет М. Кузмина, 1909 г. Книга «Форель разбивает лед» охватывает стихи Кузмина 1925— 28 годов. Но это не сборник стихов определенного периода, а целостное произведение, составленное из шести стихотворных циклов. Каждый цикл - это, в сущности, поэма, и все они между собой связаны. В итоге мы имеем дело с книгой как особым поэтическим жанром. Тема этой книги - победа над смертью. Соответственно, первостепенную роль играет здесь разорванная или складная композиция. Притом оба эпитета - «разорванная» и «складная» - тесно взаимодействуют, так что разорванная композиция превращается в складную. Кузмин как бы выхватывает разрозненные куски бытия, заимствованные из разных пластов времени и пространства, а затем эти куски соединяет, иногда самым причудливым образом. Мир у нас на глазах то распадается, то снова воссоздается в сближении и смешении удаленных друг от друга эпох, стилей, вещей, персонажей. Но это не просто формальный прием, использованный Кузминым во множестве вариаций. В этом проявляется, как он полагал, метафизическая природа искусства. Это, можно сказать, поиски божественного взгляда на вещи. Ведь, согласно пониманию Кузмина, истинно-целостным восприятием обладает один Бог. Мир же сам по себе лежит в смертной раздробленности, и в таком раздробленном виде он достался художнику. Но художник, повинуясь Божьей воле (или, что то же самое, голосу любви), собирает эти разорванные части, рассеянные по всему свету, и стремится их воскресить в целостном - или божественном - образе. Художник уподобляется богине Изиде, которая ходит по земле и собирает разрубленное на части тело своего мужа Озириса. Когда она сложит эти части воедино - Озирис оживет в обновленном виде... Как Изида, ночью...

Входимость: 1. Размер: 144кб.

Часть текста: Н. А.: "Любовь - всегдашняя моя вера" "Любовь - всегдашняя моя вера" Михаил Кузмин немало написал в своей жизни: одиннадцать сборников стихотворений, девять небольших томов прозы, отдельно изданные пьесы и вокально-инструментальные циклы, разбросанные по разным газетам и журналам статьи о литературе, театре, музыке, живописи, переводы в прозе и стихах. Это дополняется большим архивом, где хранятся восемнадцать томов дневника за четверть века, записные книжки, черновики, обширные эпистолярные комплексы, ноты, выписки из разных книг. Теснейшим образом Кузмин был связан со всей культурой начала века и двадцатых годов. Без обращения к его имени не обходятся исследователи творчества Блока, Брюсова, Вячеслава Иванова, Гумилева, Ахматовой, Мандельштама, Хлебникова, Цветаевой, Пастернака, Маяковского, Вагинова, обэриутов {1}; оно непременно будет присутствовать в биографиях Сомова, Судейкина, Сапунова, Мейерхольда, в описаниях самых различных театральных предприятий. Включая имя Кузмина в перечисленные ряды, мы непременно увидим рефлексы соседствующих явлений и на его собственном творчестве, на его собственной жизни. Одним словом, материалов для изучения и осмысления, как кажется, более чем достаточно. И все же любой ученый, берущийся писать о Кузмине, обязан, хотя бы и не произнося этого вслух,...

Входимость: 1. Размер: 8кб.

Часть текста: лесов и альп, там озера и реки (славянские, не русские реки) с веселыми берегами и грустными песнями, белыми облаками на небе; там всегда апрель, солнце и ветер, паруса и колодцы и стая журавлей в синеве; там есть грустные, но не мрачные места, и похоже, будто когда-то беспечная и светлая страна была растоптана конями врагов, тяжелыми колесами повозок и теперь вспоминает порою зарницы пожаров; там есть дороги, обсаженные березами, и замки, где ликовали мазурки, выгнанные к шинкам; там вы узнаете жалость, и негу, и короткую буйность, словно весенний ливень; малиновки аукаются с девушкой, а Дева Мария взирает с острых ворот. Но я и другой географ, не только души. Я не Колумб, не Пржевальский, влюбленные в неизвестность, обреченные кочевники, - чем больше я знаю, тем более удивляюсь, нахожу и люблю. О, янтарная роза, розовый янтарь, топазы, амбра, смешанная с медом, пурпуром слегка подкрашенная, монтраше и шабли, смирнский берег розовым вечером, нежно-круглые холмы над сумраком сладких долин, древний и вечный рай! Но тише... и географу не позволено быть нескромным. 2 Похожа ли моя любовь на первую или на последнюю, я не знаю, я знаю только, что иначе не может...

Поиск по творчеству и критикеCлово "1986"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1986"